Предки и потомки

В каждой семье имеются истории, которые пересказываются от поколения к поколению. Часто эти истории ничем не обоснованы и содержат факты, в которые трудно поверить. Поскольку непосредственных участников, как правило, давно уже нет в живых, проверить достоверность таких рассказов довольно затруднительно. С другой стороны, что-то же было? Как то не верится, что все такие рассказы являются чистой выдумкой.

Одну из таких историй недавно рассказала мамина двоюрдная сестра Татьяна Гавриловна. Речь шла о нашем общем предке, для неё деда, для меня прадеда, Ивана Михайловича (Семеновича?) Булгина. Привожу ее письмо в первоначальном виде, без редактировния. Напомню, что результаты исследования линии родословной Булгиных/Наумовых можно посмотреть здесь

...Родословная Михаила Булгина, видимо правильная, но Михаил деду моему не отец, а отчим.

Родного отца деда Ивана звали Семен и родом он не из Шугурово, из другого села, может поблизости. Мордва села Шугурово – эрзя, а прадед Семен и прабабка Евдокия и сын их Иван мордва, но разговорный язык – мокша, но села, видимо, соседи. В Шугурово дед Иван, тогда еще будучи мальчиком, попал по року судьбы.

У родителей Семена было 7 детей (как звать, никого не знаю). Семен, старший сын, а младшего сына звали Семка, т.е. тоже Семен. По закону того времени в армию брали старших сыновей. Семен – старший. Отец Семен упросил младшего Семку вместо брата пойти в армию (так разрешалось). Семка согласился идти в армию вместо брата, так как у Семена уже было 2 детей: сын и дочь, а Семка холост. Прогуляв месяц, пришел день призыва. Семка отказался идти в армию вместо брата, а Семен вместо отдыха работал в поле в поте лица. Отец как ни стыдил Семку идти вместо брата в армию, он не пошел. Пришлось в армию идти Семену.

В армии по закону тогда служили 25 лет. Служил он в Сибири. В армии он умер. Жена его с 2-мя детьми на руках осталась вдовой, льгот никаких. Пока свекор был жив – жили все вместе. Когда умер свекор, ей братья Семена говорят: у тебя 3 рта, не прокормим, иди куда хочешь.

Ей пришлось выйти замуж в другую деревню, тоже мордва мокша. Там её дочка от первого брака умерла, но она от 2-го родила тоже девочку. Второй муж был старше её, его дети уже взрослые жили семьями в своих домах, и она, видимо, жила с мужем в согласии. Муж заболел и говорит ей: мокша (вместо имени так обращаются друг с другом), я умираю, вот возьми деньги, но она наотрез отказалась брать деньги, говорит: сыновья твои знают про деньги, не возьму. Не хотела скандала.

Умирает 2-й муж, и чтобы прокормить и вырастить детей снова выходит замуж в село Шугурово – язык эрзя – за Михаила. Здесь ей пришлось много пострадать. Михаил был очень груб, пьяница, руки распускал. Идет домой и кричит на всю улицу – идет герой. Булга – не фамилия, а прозвище. Его даже по имени не звали, а «Булга».

Над девочкой издевался. Топили дом по-черному, т.е. трубы дымоходной не было, дым скапливался наверху. Девочку берет и поднимает наверх, чтобы она задохнулась. Она не выдержала издевательств и убежала в свою деревню к братьям, по отцу ей родные. Ей в то время вроде было 14 лет. Выросла там и ее выдали там же замуж. Парень оказался трудолюбивым. К брату Ивану она приезжала, матери уже не было.

Мне кажется, он первую жену прибил, т.е. убил от злости. И сын ушел из дома, когда моя прабабка жила с Михаилом. Сын Михаила однажды пришел домой, отца не было дома. Прабабка его хорошо встретила и уговаривала остаться дома жить, он же бродяжничал, но сын не согласился. С отцом, говорит, жить нельзя, и ушел и больше не приходил.

Еще был такой случай в их жизни. Когда дед Иван женился, у них родился Володенька. Его жена, моя бабулька, Ксения, сидела у голландки с сыном Володенькой на руках. Михаил пришел пьяный и с ходу к ним. Начал придираться и видимо от злости хотел убить сноху. Размахнулся на нее, но она успела голову отвернуть в сторону и он с размаху ударил кулаком в стену голландки и раздробил руку в кровь. Видимо очень больно было ему – ушел. Мог бы разбить ей голову.

Все это мне рассказывала моя мама, а ей её мама Ксения. Мама прабабку не видела, она уже отмучилась – умерла.

Вот такая грустная история. Впрочем, нужно отметить, что имеющиеся документы не вполне согласуются с рассказом:

1) в метрической книге села Шугурово есть запись от 3.06.1854 о браке Михаила и Евдокии, где указано, что оба женятся второй раз, Михаилу 27 лет, Евдокии 26 лет;

2) Иван родился 22.8.1851 года от первой жены Михаила Акулины Павловны (1820-1852), о чем есть запись в метрической книге села Шугурово

3) в 10-й ревизии 1858 года по селу Шугурово у Михаила нет сына Ивана (пропущен?), зато есть дочь Мария 7 лет (совпадает с возрастом Ивана, ошибочно вписана?) от второй жены Авдотьи Васильевой; возраст Михаила указан как 39 лет, Евдокии - 40 лет, что не согласуется с возрастом, указанным в записи о бракосочетании;

4) в карточке сельскохозяйственной переписи 1917 года Иван (еще жив) записан как Иван Семенович (!) Наумов, 64 года. Вообще-то, если он родился в 1851 году, в 1917 году ему исполнилось 66 лет. Однако разница в 2 года не очень существенна. Подобные неточности в переписи - обычное дело. То, что фамилия в переписи Наумов, а не Булгин, тоже не удивляет, так как известно, что смена фамилии произошла примерно в 1905 г. Имя жены не указано, но имеется ввиду Ксения Прокопьевна, по переписи ей 70 лет. Вот здесь возраст заметно отклоняется от возраста по записи в метрической книге. Точно известно, что Ксения родилась 24 января 1851 года (в деревне Новый Шкудим), так что перепись завысила ей возраст на 4 года;

5) в 1917 году матери Татьяны Гавриловны было 23 года (она 1894 г.р.), Евдокия Васильевна умерла 17 января 1880 года (есть запись в МК села Шугурово), так что, действительно, они не могли пообщаться.

6) в соседней с Шугурово деревне Щукино (7 км на северо-запад) было много Наумовых; это видно по записям в метрических книгах и данным с/х переписи 1917 года. Правда,  какой-либо родственной связи с нашими Наумовами я не обнаружил. Скорее всего, просто однофамильцы.

Очевидно, что во всей этой истории есть темные места (во всех смыслах). Нужны дополнительные исследования. Наверно, следует более внимательно просмотреть все метрические книги того периода (по крайней мере, 1850-1860 гг). Возможно, был еще один Иван, от первого брака Авдотьи (второго, если брак с Михаилом для нее все-таки был 3-м), и именно он является нашим предком, а тот Иван, рождение которого записано в 1851 году с родителями Михаил и Акулина, умер в младенчестве.